Творчество. Расплата - глава III
Расплата
Глава III- Хватит на сегодня, - бригадир легко хлопнул по плечу человека, замешивающего цемент. Весь в строительной пыли обнаженный по пояс мужчина, облегченно вздохнул, скинул перчатки и вытер струившийся по лбу пот, размазывая грязные полосы по загоревшему лицу. Двое рабочих, заждавшихся окончания трудового дня, с энтузиазмом перекидали цемент в ведра, быстро очистив огромное корыто. Схватив по ведру в каждую руку, они понесли его к подъемнику, тем самым, передавая эстафету каменщикам, устанавливающим огромные блоки наверху. Завершение работы проходило намного энергичнее ее начала, и вскоре стройка заметно опустела.В сумерках рабочие относили инвентарь на место, небольшими группами шли мыться в баню, которой, по настоянию ВанКлифа им отдали в полное распоряжение до окончания проекта. Из бараков, служащих домом для большинства строителей, раздавался громкий хохот, и бряканье посудой – так как здания под общественную столовую не нашлось, было принято решение питаться там, где жили, только еду готовили в ближайших забегаловках нанятые повара.Бригадиры собрались у складов, переговариваясь и обсуждая прошедший день в полголоса, чтобы не мешать деловитому счетоводу проверять сданные на подпись отчеты. Дварф, щурясь при неровном свете факела в чьей-то руке, неторопливо листал бумаги, внимательно вглядываясь в каждую строчку, затем называл имена, отпуская людей на отдых. Взяв последний отчет, счетовод взглянул на подпись, а затем, расплывшись в добродушной улыбке, посмотрел на единственного оставшегося бригадира. Он был всего лишь на полголовы выше Бротта, когда остальным его соотечественникам дварф не всегда доставал до плеча. Бригадир дремал, прислонившись к каменной стене склада, повязанный на голову грязный платок, бывший когда-то серым, собрался складками на макушке, высвободив растрепанные пряди русых волос.Бротт прочистил горло и, осторожно подкравшись к мужчине, гаркнул в самое ухо:- ПОЖАР!- Брешешь, - мужчина отодвинул счетовода в сторону, потянулся и только потом открыл глаза, - Ты нарочно оставляешь меня в самом конце очереди?- Подписать забыл, - Бротт протянул собеседнику один из листов. - Тебе не повредит постоять здесь дольше всех.Бригадир поправил платок на голове, покопался в глубоком кармане штанин, извлек оттуда огрызок карандаша и, положив бумагу на спину дварфа, одним привычным движением вывел "Як Нортшир".- Как поживает Рози? - Як заложил худые руки за спину, дожидаясь, пока Бротт уложит бумаги в папку, что в темноте сделать было непросто. - О, - прокряхтел счетовод, захлопнул свою сумку и посмотрел на бригадира. - Почти выздоровела, еще пару деньков, и встанет на ноги.- Хвала Свету.
Як упустил момент, когда на небе стали появляться первые звезды, и когда он поднял голову, то увидел уже сотни ярких огоньков. Неторопливо шествующий рядом Бротт выкладывал последние известия со стройки. Как положено, он знал практически обо всем, а, благодаря приятельским отношениям, Нортшир тоже всегда был в курсе дел. Як еще не разу не воспользовался полученными знаниями, чтобы извлечь какую-то выгоду, а уж тем более доставить кому-то неприятности. Ему хватало и того, что он ЗНАЕТ, а остальные нет. Когда Бротт, явно приукрашивая детали, рассказал об утренней стычке главного архитектора и Лорда Фордрагона, Як насторожился:- Мы успеем вовремя закончить строительство Замка?Дварф поджал губы и, опустив глаза в землю, некоторое время шел молча, тщательно обдумывая ответ. Они вышли за пределы строительной площадки, отсюда дом Бротта находился всего в двух кварталах. Провожать его Як не собирался, но надеялся все же услышать мнение счетовода.- Должны успеть, - довольно уверенно заявил дварф, чувствуя, что молчание слишком затянулось. - Да, успеем:- Что-то не так? - Нортшир интуитивно почувствовал, что приятель недоговаривает.- Что? Все нормально!- Бротт! - Як уже был полностью уверен, что дварфа что-то тревожит.- Я не знаю, Як, - Бротт пожевал нижнюю губу, оглянулся, убедившись, что рядом никого нет, и, понизив голос, продолжил, - Я не слышал ничего плохого про Лорда Фордрагона, но сегодня, - Счетовод снова замолчал, набираясь решимости. Як не торопил его.- Боюсь, что мастер ВанКлиф слишком неуважительно разговаривал с ним, и Фордрагон может пойти на принцип.- Бротт, - Нортшир неожиданно сильно сжал плечо собеседника, - смотри на меня. Ты хочешь сказать, что если работа не будет закончена вовремя, то нам могут не заплатить?Не смея поднять глаз, дварф быстро кивнул головой, словно провинившийся школьник.- Идиот! - неизвестно к кому обратился ошеломленный бригадир. - Ладно, дружище, мне отдыхать надо. Не волнуйся, сделаем все во время, комар носа не подточит! Я тебе обещаю! - он крепко прожал руку дварфа. - До завтра. И передай Рози, чтобы скорее поправлялась.Распрощавшись со счетоводом, Як быстрым шагом направился к баракам. На душе было неспокойно - слишком сильно он нуждался в деньгах. Но ни с ВанКлифом, которого он каждый день видел только издалека, ни тем более с Лордом Фордрагоном, появлявшемся на стройке всего то пару раз, Як не был знаком лично. Одни лишь слухи и сплетни, бесстыдно обнажающие все темные стороны жизни - и далеко не все слухи были правдивы, многое могло оказать клеветой завистников. Як Нортшир старался не судить по ним о людях, всегда опираясь лишь на свой опыт. Так поступил он и на сей раз, твердо решив не гадать на кофейной гуще. В любом случае, ситуация от него не зависела.Як зашел в свой барак, представляющий собой четыре стены из длинных нетолстых бревен и соломенной крыши. Такие здания, сооружение которых занимало меньше дня, укрывали от ненастий погоды ровно сорок человек. Правда, рабочим, поселившимся в них, все равно приходилось собственноручно заканчивать благоустройство своего временного жилища: залеплять глиной порой довольно широкие щели, чтобы холодный ночной ветер, неприятно завывая, не врывался в помещение, завешивать стены различными тряпками, вставлять двери в пустые проемы. Но через пару недель эта деревянная коробка становилась родной и уютной, и многие сожалели о том, что вскоре придется покинуть ее, вновь обживая новый барак.В бараке, где проживал Як, добрая половина сожителей готовилась ко сну, а некоторые, утомившись за день, уже мирно потчевали, не обращая никакого внимания на веселый шум и суету. Хлопнув фанерной дверью, Як с порога обратился к крепкому бородачу Фэлу:- Пожрать что-нибудь оставили?- Где тебя вечно носит, бригадир? - в свою очередь поинтересовался строитель, а другой, сидя на верху двухъярусной кровати и, ковыряя в зубах толстым пальцем, крикнул:- Помои уже вылакали, котел облизывали по очереди! Если хочешь, можешь поджарить парочку крыс пожирнее!- Ридор не позволит прикончить сразу двух любовниц! - Фэл странно смеялся, словно нехотя, через силу выдавливая из себя тяжелые раскаты далекого грома. В ответ от дальней стены барака донеслось ворчливое: "Орочья задница!".Як быстро осмотрел котлы, стоящие посреди горы грязной посуды, нашел в одном из них остатки давно остывшего супа и вылил себе в тарелку. Фэл вытащил из небольшой самодельной тумбочки ломоть хлеба и молча протянул бригадиру. Як кивком поблагодарил бородача и, громко стуча ложкой по металлической тарелке, принялся расправляться с пищей. Когда с вечерней трапезой было покончено, Нортшир поднял тарелку над головой и постучал в нее как в гонг. Чтобы все обратили на него внимания, ему пришлось пронзительно свистнуть.- Мужики, послушайте! Перед тем, как закончить работу и разъехаться по домам, предлагаю всем вместе собраться в какой-нибудь таверне поприличнее и закатить такую гулянку, чтобы половина Стромвинда не спала всю ночь! Зальемся элем по самое горло, навестим ночных девок, просадим все премиальные! Пусть все запомнят, что мы восстанавливали этот город!- Голова! - кто-то восторженно цокнул языком. - Верно говорит!- Соберемся, обязательно! - поддержало предложение Яка сразу несколько голосов, и барак загудел как разворошенный улей.- Какие премиальные, бригадир? Нам еще не заплатили за прошлый месяц, - громко заявил Фэл, и его слова отрезвляюще подействовали на всех, - Да и вообще, ещё ни разу не платили, только эта поганая пайка да нары в бараке, - голоса смолкли, и несколько десятков глаз устремились к Яку. Бригадиру очень захотелось заехать кулаком по бородатой роже.- Фэл, подумай сам, - решительно сказал Нортшир, смотря в глаза строителя. - Мы вкалываем тут как волы и, поверь мне, все знают, что волы из нас очень, очень хорошие! Никто до нас не работал так быстро, и, если мы закончим строительство до конца следующей недели, как того желают богачи: никто не посмеет отрицать, что мы заработали немного больше! Эй, Старший, скажи, я прав?- Да, наверное, - не очень уверенно пролопотал старик, всю жизнь проработавший на стройках.- Подожди, - Як помотал головой и уставился на старика. - Ты проработал дольше, чем некоторые из нас прожили. Скажи, мы хорошо делаем свою работу?- Хорошо. И очень быстро, - Старшего больше не мучили сомнения, и он уверенно кивнул. - Самое быстрое строительство из тех, в которых я участвовал.- Все слышали! Я говорю вам, закончим так же хорошо, как и начали, премия у нас в кармане! - торжествующе подвел черту бригадир и заулыбался, любуясь просиявшими лицами.
***
Як затаил дыхание, вслушиваясь в ночной храп своих сожителей. Он уже давно запомнил, кто как спит: Старший слегка присвистывал, втягивая сухие губы, Фэл спал молча, но его медленное дыхание Як всегда определял без труда. Каждую ночь барак наполнялся всевозможными звуками, от звонкого прерывистого храпа, до приглушенного усталого сопения. Бригадир не знал ни одного человека, который мог бы имитировать свой сон. Як выждал еще некоторое время, окончательно убедился, что никто не полюбопытствует, куда он собрался посреди ночи, и осторожно начал одеваться. Засунув небольшой складной нож в карман штанов, и накинув прямо на голое тело куртку, Як вышел из барака. Он шел сторону богатого района города, лишенного грязных переполненных трактиров, навязчивых проституток, стоящих в подворотнях. Здесь было труднонайти вечно пьяных отбросов общества, готовых за несколько звонких монет оборвать чью-то жизнь, зато стражников и патрулей было предостаточно. Здесь жили люди, которым завидовали многие, и которых мысленно, а то и открыто, проклинало еще больше человек. Жизнь в этом районе бедняки представляли в своих мечтах.Пройдя несколько кварталов, Як понял, что не посчитался с холодным ночным ветром, и застегнул куртку, поднял ворот, закрывая шею. Остановившись у ограды трехэтажного дома судьи Эбба Арстрона, строитель с ненавистью поглядел в темные окна покоев. Ему захотелось швырнуть первый попавшийся булыжник в стекла, чтобы хоть как-то навредить врагу, но подавил в себе это желание. Подобная выходка была только глупой детской шалостью, оскорбляющей все понятия о настоящей мести.- Наступит и твой день, ублюдок, - буквально прошипел бригадир и пошел дальше.Як Нортшир прекрасно знал, что скрывается за маской благополучия этого района. Ни один из самых худших трактиров не мог сравниться с ежедневными кутежами, часто переходящими в длительные оргии. Женщины здесь торговали своим телом чаще, только не за деньги, а за власть. Убийц нанимали так же легко, как и дышали, а грабители, покинув улицы, поселились в роскошных особняках и приобрели большие аппетиты.Бригадир снова остановился, на этот раз у дома Эвелины Реверс, богатой дамы знатного, но, как считал Як, отнюдь не благородного рода. Всех ее титулов Як не знал, что его мало волновало. Если бы не нужда, он предпочел вообще не появляться в ненавистном месте. Мужчина схватился за ветку дерева, стоящего по ту сторону высокого каменного забора, нащупал ногой какую-то невидимую трещину, и в два мгновения очутился наверху. Полежав несколько секунд на холодном камне и проверив, не следит ли кто за ним, Як мягко спрыгнул за густые садовые кусты.Она уже ждала его, спрятавшись в тени густых листьев яблони, но не видела, как он перелезал через изгородь. Он ласково тронул ее за плечо, и девушка испуганно повернулась, взметнув вверх красивые линии бровей. - Як, милый! - страх исчез сразу же, и ее широко распахнутые глаза излучали только доброту и любовь. - Анна, - строитель нежно погладил ее по щеке, внезапно поняв, насколько у него грубые руки. Кожа девушки казалась мягче шелка. Як обнял девушку, доверчиво прижавшуюся к его груди, и повторил, - Анна, сестренка.Анна, в девичестве Нортшир, а ныне Перинор, быстрым, но не суетливым шепотом делилась последними новостями со своим кровным братом. По ее словам, жизнь давно наладилась, все встало на свои места, но Як знал, что девушка не будет жаловаться даже самому близкому человеку. Сейчас она стояла рядом с таким человеком, зная, что тот скоро снова уйдет, но, тем не менее, с беззаботным видом рассказывая все последние сплетни, нисколько не интересующие Яка. Ему просто необходимо было видеть искренне любящего и любимого человека. "Красавица, - думал Нортшир, любуясь ее чертами лица, - такая молодая, и столько перетерпела".Отец Нортширов пережил свою жену всего на три недели, и Як стал главой своей немногочисленной семьи. Его отец занимался фермерством, и хотя Яка это не прельщало, умение следить за землей очень пригодилось, когда встала проблема выживания. Как только Анне исполнилось четырнадцать лет, Як выдал ее замуж за одного из самых надежных людей во всей округе - Томаса Перинора, и, будучи уверенным, что за благополучие девушки можно теперь не волноваться, продал ферму отца, отдав деньги в качестве приданного. А сам уехал претворять свою мечту в реальность - посетить все города мира. Но судьба распорядилась иначе, началась война, Як вступил в ряды добровольцев, а когда вернулся, понял, что от мечты придется отказаться навсегда. Томаса Перинора, как и тысячи других смельчаков поглотила безжалостная зеленая чума, и Анна осталась одна с годовалым ребенком. Вскоре к нему на ферму пришли люди, объявившие, что забирают землю в пользу королевства, и удалились только после того, как Як взялся за топор. Через день люди вернулись, но уже с солдатами, Нортширам пришлось уступить. Як добился того, чтобы дело рассматривали в суде.Томас не знал, что покинет этот мир так рано, поэтому не успел составить бумаги, подтверждающие, что в случае его смерти, земля переходит к его молодой жене. В каких-то документах несколько раз упоминалось имя Яка, единственного живого родственника Анны, и мужчина попытался добиться того, чтобы его признали временным владельцем фермы, пока будут решаться бумажные вопросы. Ему удалось собрать свидетелей, подтверждающих, что Як и Томас были дружны между собой, но в самый последний момент судье Эббу Арстрону передали конверт с кругленькой суммой, и дело резко поменяло свой оборот. Показания свидетелей были признаны недостоверными, присяжные кресла полностью заполнили люди из высших кругов общества. Ферма Перинора была конфискована, Як вынужден был платить огромный штраф за "заведомо ложные показания", а Анне ничего не оставалось делать, как пойти в услужение Эвелине Реверс, одной из присяжных "милостиво предложившей девчонке крышу над головой". Жизнь от этого лучше не стала - госпожа Реверс и ее многочисленные родственники обращались со слугами как с рабами, ежедневно жестоко избивая каждого за малейшую провинность. Маленький племянник Яка Нортшира вскоре умер, не прожив и пятнадцати месяцев. Эвелина Реверс запретила Анне хоронить труп на кладбище, приказав закопать его в лесу. Як не понимал, что заставляет Реверс поступать так жестоко и бессмысленно, но допустить этого не мог. Ночью он похоронил племянника на городском кладбище.Анне в этом году исполнилось всего восемнадцать лет, а она уже была взрослой женщиной, пережившей множество трудностей. Чтобы себя хоть как-то прокормить, ей приходилось служить у человека, отнявшего у нее дом. Поэтому Як, совершенно не знакомый с ремеслом строителя, пошел на стройку - единственная возможность своим потом быстро заработать достаточную сумму, чтобы уехать с сестрой из ненавистного города.Бротт - дварф-счетовод - поддавшись словесному напору Яка, назначил его бригадиром, кратко объяснив обязанности. Многим Як был обязан Фэлу, который, сам того не зная, показал, как нужно выполнять ту или иную работу. Сейчас стройка заканчивалась, а, значит, Нортшир должен получить приличную сумму денег, и тогда, может быть, все несчастья, обрушившиеся на его сестру, прекратятся.- Анна! Анна, ты где, потаскуха! - брат и сестра одновременно вздрогнули. Увлекшись, они забыли об осторожности. А голос Эвелены Реверс раздавался совсем рядом, в темном саду.- Куда ты запропастилась, маленькая шлюшка?! - Реверс кричала визгливым пьяным голосом. - Ты что зде… Кто это?!Единственным разумным решением Як посчитал сыграть на глупости знатной дамы. Выхватив из кармана нож, он быстрым незаметным движением раскрыл его, приставив к горлу Анны, другой рукой для видимости схватив девушку за волосы. Оставалось только надеяться, что сестра не растеряется. - Заткнись, корова, - старательно захрипел он, оттаскивая Анну в более темное место. - Заорешь, прирежу твою цыпочку.Реверс стояла, раскрыв рот, двойной подбородок мелко трясся. Лицо разбойника она не могла видеть в такой темноте, да и вряд ли запомнила бы в таком состоянии. Внезапно в ее голове появилась какая-то мысль, и она с криком о помощи бросилась обратно в дом. Як облегченно вздохнул и отпустил сестру.- Трусливая сука. А ты у меня умница, - он поцеловал Анну в щеку. – Теперь сделай вид, что потеряла сознание. Мне пора, сейчас тут будет слишком людно. Увидимся через неделю!Махнув рукой, Як перемахнул через забор, и вскоре Анна, послушно упавшая на землю в ожидании стражи дома, перестала слышать топот его каблуков по мостовой.
Дата публикации: 19.09.2006
Прочитано: 3294 раз
|
